Living Lives: Coming Out in High School

47. Не хочу больше быть лицемером

Летом я познакомился через свой журнал с Владимиром. Ему 39 лет, он живет на юге Украины. Наш жизненный опыт оказался очень схожим, поэтому мы продолжаем наше виртуальное общение. Недавно договорились, что он на страницах моего журнала расскажет о своей жизни.

Alex: Владимир, может, вначале расскажешь о своей семье?
Владимир: Я вырос в обычной семье рабочих. Мама была глубоко верующим человеком и посещала церковь ЕХБ, отец уверовал незадолго до смерти. Отец умер в 1992, а мама в 2002 году. Старшая сестра давно вышла замуж и уехала в другой город.

Alex: Можно сказать, что ты стал верующим стараниями мамы? С какого возраста ты посещал церковь и когда решил осознанно связать свою жизнь с Богом?
Владимир: Да, мама много сделала для этого, и ее жизнь сыграла в этом большую роль, но к вере в Бога я пришел сам. Церковь посещал с раннего детства, в шестнадцать лет уверовал, в семнадцать принял крещение.

Alex: А в каком возрасте ты начал осознавал свою гомосексуальность, или понимать, что чем-то отличаешься от окружающих тебя парней? Как ты для себя открыл свою ориентацию? Ведь в те времена, двенадцатилетние дети не были настолько информированы, как сегодняшние?
Владимир: Где то в 12-13 лет я начал осознавать, что со мной что-то не так. Мои школьные друзья говорили о своих сексуальных переживаниях, а я не понимал, почему меня интересуют мужчины, а не девочки. Но сказать об этом кому либо я боялся.

Alex: Значит, принимая крещение, ты уже довольно отчетливо понимал, что ты гей?
Владимир: Да, но я думал, что Бог меня освободит от этого.

Alex: Ты рассказывал кому-нибудь о своих переживаниях? Наверное, перед крещением у тебя были беседы со служителем, ты говорил ему об этом?
Владимир: К сожалению, у меня не хватило мужества рассказать об этом.

Alex: Почему, к сожалению?
Владимир: Возможно, тогда обстоятельства сложились бы так, что я быстрее понял, что это моя природа, и что я останусь геем навсегда, и я не потратил бы зря столько времени.

Alex: Каким было твое отношение к гомосексуальности?
Владимир: Вначале я не знал, что это такое, а когда в школе мои друзья стали шутить на эту тему, я решил, что это очень плохо, и стал еще больше скрывать это.

Alex: Ты считал, что твое желание греховно?
Владимир: В самом начале нет, потому что не понимал что это такое. Вначале я беспокоился по другим причинам. Мне нравились не мои сверстники, а взрослые мужчины. Своих сверстников, наверное, я мог бы воспринимать за друзей, но я осознавал, что у тех мужчин есть семьи, следовательно, мои чувства стают между мужчиной и его женой.

Alex: Принимая крещение, ты был уверен, что сможешь измениться?
Владимир: Да. Ведь Библия учит, что человек должен прийти к Богу каким он есть, а Бог потом изменит, даст силы измениться.

Alex: Ты вел активную христианскую жизнь?
Владимир: Да. Я регулярно посещал церковь, ходил с молодежью на посещение больных членов церкви, пел в хоре.

Alex: Это была большая церковь?
Владимир: Около тысячи четыреста человек.

Alex: Сколько лет был членом церкви?
Владимир: 22 года.

Alex: Немалый срок! Удалось тебе за эти два десятилетия измениться? Вокруг женились твои друзья, знакомые. Они создавали семьи, рожали детей. Разве это не привлекало тебя?
Владимир: Измениться не удалось. Со временем, от этого становилось все больнее, - все мои друзья женятся, но я понимал, если пойду на этот шаг, то покалечу свою и чужую жизнь. Конечно, хотелось иметь семью, детей, но я понимал, что это для меня не возможно.

Alex: Ты пробовал говорить об этом с друзьями или со служителями церкви?
Владимир: Нет, я боялся. Я об этом пытался говорить с Богом.

Alex: Но ведь не боялись говорить со служителем люди, которые впали в блуд? Или еще как-то согрешили?
Владимир: У меня все было намного сложнее, физически я же не блудил. У меня не было никаких сексуальных контактов, - все ограничивалось моими мыслями. То есть я был латентным геем, который боролся со своими желаниями.

Alex: Тебе предлагали жениться? Как ты отвечал на такие вопросы или подколки?
Владимир: Для меня это были самые тяжелые вопросы, которые вызывали депрессию. Я, конечно, шутил типа "что я для вас плохого сделал?", но на самом деле, меня душили слезы безысходности.

Alex: Что тебя больше всего приводило в отчаяние: понимание, что ты не можешь жить, как и все, или невозможность быть вместе с близким человеком, пусть даже и не в таком формате, как это принято в обществе?
Владимир: В принципе, и то и другое приводило в отчаянье, но больше - невозможность быть с близким человеком. Я чувствовал себя одиноким.

Alex: В последние годы появилось много литературы на тему гомосексуальности. Ты пробовал найти в ней ответы?
Владимир: Мне попадало не так много литературы, но та, которую я читал, не давала ответов, как освободиться. Утверждалось, что можно «освободиться», но на вопрос «как», ответа я так и не находил.

Alex: Ты не думал, оказаться от своей сексуальности, посвятив себя всецело служению, Богу?
Владимир: Такие мысли меня посещали, и был период, когда я пытался так сделать, но у меня ничего не вышло.

Alex: И когда наступил кризис? Его что-то спровоцировало?
Владимир: Я очень долго боролся, но потом понял что бесполезно, что это моя природа, это часть меня самого, моей личности. Я продолжал ходить в церковь, петь в хоре, все меня считали хорошим христианином, а я мечтал о мужчинах и занимался, извините, онанизмом. Такое положение меня очень удручало, меня мучила совесть. Но позже я стал привыкать к такому состоянию. А когда у меня появился интернет, я начал посещать порно сайты. Однажды я зашел на один гей сайт, и увидел там тему «геи и религия». Там я был спор о том, может ли гей активно участвовать в жизни церкви. Одни говорили, что это личное дело, другие утверждали, что это недопустимо. Включившись в дискуссию, я рассказал о своей проблеме. Я написал, что я гей и хожу в протестантскую церковь. В ответ посыпалось советы и комментарии, но один участник написал, что я лицемерю и веду двойную жизнь. Эти слова меня потрясли. Меня стала жутко мучить совесть, началась сильная депрессия, даже стали посещать мысли о самоубийстве. У меня возникла обида на Бога за то, что Он обещал в Своем слове успокоить, если я приду к Нему, но на самом деле, ничего не менялось, мое бремя не становилось легче. И я понял, что все, во что я верил, оказалось мыльным пузырем, который лопнул. Я понял, что эти 22 года я потратил впустую. От моей веры ничего не осталось.

Alex: Очень тяжело, когда мировоззрение, привычный образ жизни, идеалы, разрушаются в мгновенье. Думаю, что многие геи продолжают верить в Бога, но при этом, перед ними закроют двери церкви и от них отвернутся их верующие друзья. Тебя беспокоили эти мысли?
Владимир: Да конечно. Впоследствии я узнал, что по статистике геев в обществе от двух до шести процентов, но в церкви я не видел ни одного бывшего гея. Бывших наркоманов и алкоголиков видел, а бывших геев, нет. Позже я понял, что это и не удивительно, ведь алкоголизм и наркомания, это заболевание, а гомосексуальность это природа, т.е. физиология, которую изменить невозможно. К сожалению, в христианских церквях, особенно в нашей стране, этого не понимают, и готовы отвергать любые факты, лишь бы не нарушить свои традиции. Из-за этого многие геи, если попадают в церковь, впоследствии становятся лицемерами, либо уходят из церкви, либо кончают с собой, есть и такие случаи.

Alex: Как складывалась твоя жизнь после того, как ты понял, что не готов дальше скрывать свою гомосексуальность?
Владимир: Первое, что я понял, - мне нужно найти человека, которому я смогу отдать свою любовь и который будет любить меня. Такое решение подразумевало, что мне нужно уйти из церкви. Но перед этим я хотел все рассказать своим родным, чтобы о моем камин-ауте они узнали не по слухам.

Alex: И как восприняли твои откровения родные, они смогли тебя понять?
Владимир: Негативно. Родная сестра была крайне категорична, настаивая, чтобы я отказался от своей сексуальности. Все мои объяснения оказались безуспешны. Она была возмущена, считая, что я опозорил ее. Но меня смог понять ее взрослый сын и один близкий друг из церкви.

Alex: Как ты думаешь, почему твой племянник и друг смогли тебя понять, в отличие от родной сестры? Они дети разных эпох?
Владимир: Я думаю да. Моя сестра воспитана на взглядах фундаменталистов, для нее признать гомосексуальность физиологией, равнозначно отказу от своей веры, впрочем, как для многих консервативных христиан.

Alex: А как сложился диалог с церковью? Я знаю, что в вашей церкви довольно образованные служители. Насколько они оказались готовы к теме гомосексуальности, насколько компетентны они были?
Владимир: Я говорил с двумя служителями, - непосредственно с пастором, и с еще одним очень известным в христианских кругах служителем. Думаю, что нет необходимости раскрывать его имя. Пастор меня внимательно выслушал, и сказал, что сама гомосексуальность не является грехом, и если я откажусь от половой жизни, то могу продолжать служение в церкви, но если я решу вступить в сексуальные отношения, или уйду из церкви, то меня отлучат от церкви. А второй служитель, который имеет большой авторитет в протестантской среде, честно признался, что у него нет ответа, но лично он считает гомосексуальность болезнью. И этот маститый богослов, автор книг, пытался найти ответы на тему гомосексуальности в интернете, что еще раз продемонстрировав мне, что у христиан нет реального ответа геям, которые хотят верить, кроме требования перестать быть геем.

Alex: Насколько я знаю, ты все еще один. Теперь ты вне церкви. Отношение со многими знакомыми и друзьями охладели. Не жалеешь?
Владимир: Нет не жалею, зато теперь я честен перед самим собой. Друзья (если они друзья) никогда не оставят, а если они отворачиваются, то они и не были друзьями, я это понял давно.

Alex: И какие твои мечты, планы?
Владимир: Найти партнера и жить вместе одной семьей. Ведь не хорошо быть одному. Я понял одно, -самое важное в нашей жизни, это любить и быть любимым.

Alex: Желаю тебе любить и быть любимым. Спасибо за время выделенное время.

Связаться с Владимиром можно через e-mal: vng1969@ukr.net

46. Я гей, и всегда буду один.

Нужен ли кому-то мой livejournal? Иногда я задаюсь этим вопросом, особенно, когда в комментариях кто-то из геев скептично пишет о том, что наши публикации, это «бла-бла-бла». На журнал уходит много личного времени, которое я мог бы использовать с пользой для своего бюджета, или на общение с близкими мне людьми. Но почему-то, я продолжаю писать… уже полтора года.

Перед новым годом я заглянул в свои счетчики. Просмотрев статистику за пару недель, особое внимание я обратил на пользователей, которые пришли на мой журнал через поисковики, и провели на нем много времени, просматривая разные страницы.

Кто-то из читателей пришел в журнал по запросу «кингс капитал сандей». Других, на журнал привел вопрос «как не быть геем». А следующих, волновали вопросы «почему я гей?», «гей счастье».

Получая письма, просматривая запросы читателей в поисковиках, я вижу, что интерес к обсуждаемой нами тематике, остается. И я рад, что никогда не задумывался о том, чтобы забросить свой журнал.

В первую очередь, он был нужен мне, чтобы начать говорить о том, что скопилось за многие годы, чтобы осмыслить многие вещи, на что я, по разным причинам, не решался раньше.

К моему удивлению, я стал получать много писем, в которых читатели признавались, что в своей жизни они сталкивались с аналогичными переживаниями. Парни пишут, что ощущали себя одинокими и приходили в отчаяние оттого, что «я такой один». В ближайшее время я опубликую интервью с одним моим виртуальным другом, для которого журнал оказался жизненно важным.

Я убежден, что нужно объяснять людям, истинные мотивы антигеевской истерии клерикалов. Нужно разрушать мифы, распространять информацию, которая позволит людям избавиться от суицидального восприятия своей сексуальной ориентации, отказаться от двойных стандартов, от лицемерия.

Когда я просматривал статистику, меня взволновал один запрос, автор которого перечитал многие страницы моего журнала. На мой журнал этот читатель пришел по запросу: «Я гей, и всегда буду один». Я уверен, что это религиозный парень. Прекрасно помню, что многие годы я тоже придерживался такой позиции.

Но оглядываясь назад, анализируя свое прошлое, я хочу задать вопрос религиозным геям, которые обманывают себя иллюзиями, а стоит ли тратить свою молодость и жизнь на самообман?

Религиозный гей будет заниматься мастурбацией, и страдать от самоосуждения. Он не сможет признаться любимому человеку в любви, не сможет любить и быть любимым. Его молодые годы пройдут без романтических прогулок и первых поцелуев. Думаю, что спустя годы, многие из религиозных геев все-же решатся на первый гей секс и попытаются найти любимого человека. Но жизнь и отношения легче выстраиваются в молодости. К тому же, возраст скажется и на вашей внешности, а воздержание, смешанное с мастурбацией, на здоровье.

Ты гей, и убежден, что навсегда будешь один? А ради чего?

Будьте счастливы, любите, и будьте любимы.